Недружественные страны заинтересованы в оттепели отношений гораздо больше, чем Россия
Россия готова к партнерству со всеми странами без исключений. Владимир Путин сказал об этом 4 декабря на церемонии вручения верительных грамот в Кремле.
Мы не собираемся ни от кого изолироваться, не имеем предвзятых и тем более враждебных намерений к кому бы то ни было, заявил глава государства. Напомним: в Александровском зале Большого Кремлевского дворца верительные грамоты российскому лидеру вручили представители 21 страны: Бурунди, Эфиопии, Казахстана, Мали, Республики Корея, Гамбии, Германии, Сингапура, Швеции, Словении, Люксембурга, Пакистана, Алжира, Кувейта, Австралии, Мавритании, Турции, Великобритании, Туркмении, Греции, Доминиканской Республики.
К кому тогда обращался президент? Может, к коллективному Западу?
— Речь, разумеется, идет о тех, в отношениях с кем есть проблемы, то есть о Западе, — уверен политолог Михаил Можегов.
— Дипломатия означает отношения. И Путин никогда не говорил, что желал бы их испортить с кем бы там ни было. Он не заявлял, что хочет воевать с Западом, что Америка для него — враг. Нет, он говорил всем: соблюдайте наши интересы. Он предлагал Украине: все что угодно, но не иди в НАТО. Он говорил Западу: живи, как хочешь, но без Украины. В ином случае пересекается линия наших интересов, мы будем реагировать.
С того времени не изменилось ровным счетом ничего. Путин продолжает говорить все то же, что последние 20 лет: есть зона наших интересов, соблюдайте их.
«СП»: Нужно ли нам партнерство с теми, кто не готов к этому? А если они проявят покладистость, можно ли им теперь доверять?
— Путин — это такой своего рода абсолютный консерватор. Он приходил во власть в качестве некоего центра системы, готовой пойти в разнос. Его целью было удержать систему от распада, сдерживать разнонаправленные центробежные силы. Это и было то пресловутое «путинское дзюдо»: возникает некое движение, его надо уравновесить, вернуть в состояние покоя, состояние «дзена».
Это и есть метод Путина — такая точка «абсолютного нуля», если угодно. И здесь не изменилось ровным счетом ничего. Было бы странно, если бы Путин кому-то доверял или не доверял, или бы ему вообще было дело до готовности или неготовности партнеров. Ему все это безразлично, по большому счету. Он реагирует на движение, его цель — сохранять равновесие. На этом — всё. Кажется, мало? Но работает, и это главное.
«СП»: После Холодной войны у нас была иллюзия мира во всем мире и всеобщего партнерства. Но ненадолго. Реально ли это вернуть? Или это именно временная иллюзия, дружба всех со всеми невозможна в принципе?
— История — это движение к цели. Цель — власть. Властью может обладать кто-то один. Следовательно, история — это война. После Холодной войны кому-то показалось, что цели достигнуты, возникла иллюзия «конца истории», но это не так. Не будет никакого мирного конца истории. Будьте людьми трезвыми, реалистами и гоните прочь свои благодушные иллюзии: история — это не песочница Фукуямы, и конец истории будет примерно таким, как описан в Апокалипсисе св. Иоанна.
— Скорее всего, в первую очередь, это было обращение к присутствовавшим послам государств, с которыми у России сейчас сложные отношения, — считает директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— Президент РФ заявил о «не лучших временах» сотрудничества с Южной Кореей, «замороженном состоянии отношений» с ФРГ, «полном отсутствии политических контактов со Швецией», «приостановленном диалоге со Словенией», сложностях разной степени, возникших с Великобританией и Грецией.
«СП»: По словам Путина, мы готовы к партнерству со всеми, то есть не делим на «своих» и «чужих». Тем не менее, понимаем, что страны Запада и НеЗапада — это две большие разницы?
— Вряд ли в Кремле делят международных игроков по этому признаку. Скорее речь о том, каков потенциал активизации диалога этих стран с Россией на этапе, когда для этого появятся первые реальные возможности. Например, в случае снижения напряженности в отношениях Москвы с Вашингтоном, что повлияет на многих других игроков, вынужденных учитывать его позицию.
«СП»: Путин заявил о готовности к возвращению партнерских отношений с некоторыми странами Запада. Как это понимать после всего того, что было?
— Вряд ли в международной политике возможно полное доверие. Скорее, в Кремле рассчитывают, что экономические интересы, в свое время побуждавшие развивать отношения с Россией (как в ФРГ, например), подтолкнут государства к активизации таких контактов в будущем.
«СП»: А они готовы? Кто, например?
— Если говорить именно о ключевых западноевропейских игроках, пока отношения с ними остаются сложными. В случае с той же ФРГ — вспомним, например, о закрытии ее генконсульств в Екатеринбурге, Калининграде и Новосибирске. Или недавнюю реплику посла РФ в Германии Сергея Нечаева, что для работы российских дипломатов в этой стране обстановка сейчас сложнее, чем в самые напряженные периоды Холодной войны.
Хотя не исключено, что относительная оттепель в отношениях Москвы с частью западноевропейских игроков может наступить на этапе, когда активизируются слухи о возможности переговоров Москвы и Киева или Кремля и Белого дома, и некоторые европейские лидеры захотят выступить посредниками в таком диалоге. Не исключено, что об этом заявят, например, во Франции.
«СП»: А с теми, кто категорически нет, нам нужны отношения?
— В международной политике не так много случаев, когда «все двери» для взаимных контактов полностью закрыты. Но в таких ситуациях поддерживаются непубличные связи. Понятно, что есть игроки, для которых «оттепель» с Россией даже при максимально благоприятных условиях, скорее всего, может быть лишь относительной — вспомним ту же Великобританию.
Тем не менее, контакты даже с такими игроками могут расширять пространство для внешнеполитического маневра.