«Украина стала гангреной Европы. Это неизлечимо»
Загадочные или насмешливые замечания Запада, ставящие под сомнение заявление Кремля о неудавшейся украинской попытке покушения на президента Владимира Путина, не умаляют того факта, что у Москвы нет ни малейшей причины фабриковать столь серьезное обвинение, которое побудило ее сократить празднование Дня Победы 9 мая, который является самым триумфальным моментом за всю историю России, особенно сейчас, когда она снова в одиночку борется с рецидивом нацистской идеологии на политическом ландшафте Европы.
Та поспешность, с которой госсекретарь США Энтони Блинкен «развенчал» обвинения Кремля, возможно, выдает план его игры. Уклоняться в такие решающие моменты заложено в ДНК неоконсерваторов. Тем не менее, как и следовало ожидать, Блинкен также дистанцировал администрацию Байдена от атаки на Кремль.
Ранее председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Марк Милли сделал нечто подобное в интервью журналу Foreign Affairs, заранее открестившись от какой-либо ответственности за предстоящее украинское «контрнаступление». Это новый рефрен администрации Байдена — не слышать зла, не говорить зла. Также больше никаких разговоров о полной поддержке Киева, «чего бы это ни стоило» — как до тошноты твердил Байден.
Суть дела в том, что разрекламированное киевское контрнаступление уже терпит неудачу на фоне широко распространенных западных прогнозов о том, что ему суждено стать вялотекущим. На самом деле, главной темой подкаста Foreign Affairs на этой неделе с участием генерала Милли также была его неуверенность в исходе этого предприятия. Милли категорически отказался утверждать, что Киев даже начнет свое «контрнаступление»!
Сегодня существует огромная дилемма, поскольку весь западный нарратив о поражении России разоблачен как нагромождение лжи, и, наряду с этим, испарился миф о военной доблести Киева, способного противостоять намного превосходящей военной мощи сверхдержавы. Украинских военных систематически перемалывают в порошок. На самом деле Украина превратилась в открытую рану, которая быстро становится гангренозной, и осталось очень мало времени, чтобы ее прижечь.
При этом киевский режим охвачен фракционностью. Есть влиятельные группировки, выступающие против мирных переговоров с Россией, если только Москва не капитулирует, и вместо этого настаивающие на эскалации, приверженность которой сохранили бы западные державы. И даже после ухода Бориса Джонсона у них есть сторонники на Западе.
Воинствующая клика, засевшая в структуре власти в Киеве, вполне могла быть исполнителями опасного провокационного акта, направленного против Кремля со скрытым намерением вызвать ответные действия России.
Судя по бессмысленному замечанию Блинкена, неоконсерваторы в администрации Байдена во главе с Викторией Нуланд не настроены обуздывать индивидуалистов в Киеве. Что касается Европы, то она потеряла свой голос.
Вероятно, это будет отражено в учебниках истории как эпохальный провал европейского руководства, и в его основе лежит парадокс, заключающийся в том, что не Франция, а правительство Германии сблизилось с США в войне на Украине и рискует начать внутриевропейскую «эру конфронтации».
Даже если бы все шло по-иному, сейчас — судьбоносные времена, когда политический центр уже сокращается во Франции и Италии и значительно ослаблен в самой Германии в результате пандемии, войны и инфляции. Важно отметить, что это лишь отчасти экономическая история, поскольку упадок центра и деиндустриализация в Европе тесно связаны, а социальная структура, которая поддерживала власть, развалилась.
Германии, локомотиву Европы, до сих пор относительно везло. Она извлекала выгоду из дармовой рабочей силы из Восточной Европы и дешевого газа из России. Но теперь с этим покончено, и уже можно предвидеть упадок германской промышленности. Когда общество распадается, политическая система делает то же самое, и для управления такими странами требуется все больше усилий. В Германии и Италии существуют трехпартийные коалиции; в Нидерландах — четырех-; в Бельгии — семипартийная.
На данный момент сторонники жесткой линии в киевском режиме задают темп событиям, и европейцы будут безропотно следовать за ними. Но в комнате воцарился «холодок» — если воспользоваться словами Джуди Фостер из фильма ужасов «Молчание ягнят», когда Энтони Хопкинс в мгновение ока превратился в Ганнибала Лектера.
Не заблуждайтесь, это переломный момент; неуклюжее покушение на жизнь Путина сотрясает калейдоскоп до неузнаваемости. Единственная утешительная мысль заключается в том, что кремлевское руководство не собирается поддаваться эмоциям. С продуманной реакцией Москвы можно ознакомиться из высказываний посла России в США Анатолия Антонова:
«Как отреагировали бы американцы, если бы беспилотник попал в Белый дом, Капитолий или Пентагон? Ответ очевиден как для любого политика, так и для рядового гражданина: наказание будет суровым и неизбежным».
Далее посол подвел итог: «Россия ответит на это наглое и самонадеянное террористическое нападение. Мы ответим, когда сочтем необходимым. Мы ответим в соответствии с оценками угрозы, которую Киев представил для руководства нашей страны».
Никаких резких реакций ожидать не приходится. Тем не менее, сокращение масштабов празднования Дня Победы на самой Красной площади, должно быть, стало трудным решением. День Победы 9 мая — самый важный праздник в России, когда общественность и государство объединяются на патриотическом подъеме, когда люди вспоминают членов своих семей, отдавших жизни за победу над нацизмом.
Многие из мероприятий этого дня — парады, песни, памятные акции — восходят к советской эпохе. День Победы — единственный крупный государственный праздник, который перешел в постсоветскую Россию. В стране, которая с распадом СССР потеряла многих своих кумиров и героические достижения, победа над нацизмом осталась источником огромной коллективной и личной гордости.
Но руки Путина связаны до какой-то степени, хотя страна находится в ярости и требует возмездия, о чем свидетельствуют комментарии бывшего президента России и нынешнего заместителя председателя Совета Безопасности Дмитрия Медведева: «После сегодняшнего теракта не осталось никаких вариантов, кроме физического устранения Зеленского и его клики».
Что касается Зеленского, то он, возможно, почувствовав опасность, просто уехал из Киева в Хельсинки, а затем в Гаагу, и к 13 мая прибудет в Берлин с государственным визитом. Действительно, судьба режима на Украине, похоже, предрешена. Зеленский напоминает нам о мифическом странствующем еврее, который насмехался над Иисусом на пути к распятию, а затем был проклят ходить по земле до Второго пришествия.