Как конфликт между Москвой и Киевом повлияет на будущий Париж?
«Свободная пресса» продолжает публиковать переводы авторов из альтернативных западных СМИ. Это далеко не та пропаганда, которую печатают в CNN, «New York Times», «Washington Post», «Los-Angeles Times» и других «авторитетных» медиаресурсах. Если вам интересно побольше узнать об этих авторах, можно заглянуть сюда.
Поначалу многие ожидали, что геополитическая ситуация пойдет на пользу действующему президенту. В тревожные времена президентский статус и опыт Эммануэля Макрона считаются обнадеживающими. Большинство избирателей — 59% — считают его «способным справиться с этим кризисом», в то время как то же самое нельзя сказать о других кандидатах. Кроме того, некоторые из них — такие, как крайне правые Марин Ле Пен и Эрик Земмур или крайне левый Жан-Люк Меланшон, в прошлом занимали пророссийские позиции.
Тем не менее, в то время как Макрон набрал относительно высокий балл, то же самое сделала и Ле Пен, которая встретится с ним во втором туре 24 апреля. Таким образом, на нее, по-видимому, не повлияли действия России на Украине, несмотря на ее давнюю политическую, идеологическую и финансовую близость с Кремлем.
Вероятно, это объясняется тем фактом, что избиратели редко отдают свои голоса, руководствуясь внешнеполитическими соображениями. Но это также может быть связано и с меняющимся восприятием российской спецоперации на Украине (формулировка автора исправлена редакцией): хотя это и входит в тройку главных текущих забот французских избирателей, не это — а покупательная способность — занимает первое место. И значимость украинской темы за последние недели фактически уменьшилась. Что еще более важно, опасения электората по поводу событий на Украине теперь, похоже, больше связаны с их экономическими последствиями, чем с рисками континентальной или ядерной эскалации.
В этом контексте Ле Пен обвинила Макрона в том, что он поглощен высокими сферами дипломатии, пренебрегая положением французского народа. Она попыталась позиционировать себя как «кандидата от покупательной способности» и казаться менее радикальной и спорной. Контраст с другим крайне правым кандидатом, Земмуром, помог ей смягчить свой имидж, в том числе на Украине. В то время как Ле Пен выступает против поставок оружия в Украину, Земмур выступает против приема украинских беженцев.
Если бы не модели голосования, то конфликт, безусловно, повлиял на то, как кандидаты атаковали друг друга. Это проливает свет на политический контекст, в котором следующий президент Франции будет формулировать свою внешнюю политику.
Во время предвыборной кампании широкое распространение получили подборки прошлых заявлений Ле Пен, а также Земмура и Меланшона о России. Ле Пен прибегла к искажениям, чтобы осудить конфликт (формулировка автора исправлена редакцией), хотя и не изменила коренным образом своего видения и предложений в области внешней политики. В своей программе она по-прежнему обещает заключить «союз» с Россией по вопросам европейской безопасности, как только будет заключён мир.
И наоборот, Макрон по российской тематике не подвергался нападкам со стороны кого-либо из его оппонентов, что редакционная статья в газете «Le Monde» назвала «любопытным». В конце концов, он действующий президент, так что у него будет послужной список для потенциальной критики. Кроме того, его прошлые и нынешние усилия, направленные на поддержание политического диалога с Россией, с 2019 года подвергаются критике во многих европейских кругах. Если Макрон не подвергся нападению по его инициативе со стороны России, так это по двум основным причинам.
Во-первых, это удобно «триангулировало» его политических противников. В ходе кампании 2017 года внешнеполитический послужной список Франсуа Олланда подвергся нападкам со стороны всех других основных кандидатов: Франсуа Фийон, Ле Пен и Меланшон обвинили его в том, что он послушно следовал за Соединенными Штатами, НАТО и ЕС в украинском кризисе 2014 года, а также в том, что он не смог наладить диалог с Москвой по поводу Сирии. Другими словами, они обвиняли Олланда в том, что он покончил с традицией голлистской внешней политики Франции.
Напротив, своей инициативой в отношении России Макрон отдал риторическую дань воображаемому голлистскому движению, при этом никоим образом не изменив позицию Франции в ЕС или НАТО — например, в отношении санкций или развертывания войск на восточном фланге. Таким образом, в то время как в 2017 году у нас были оппозиционные кандидаты, обвинявшие действующего президента в антироссийских настроениях, в 2022 году у нас есть действующий президент, нападающий на оппозиционных кандидатов за то, что они пророссийские.
Во-вторых, Макрон не подвергся нападкам за его инициативу в отношении России, потому что, несмотря на несколько искажённых сообщений во французской и иностранной прессе, это никогда не было поворотом или перезагрузкой, не говоря уже об объятиях Путина.
Решительный ответ Макрона на действия России на Украине доказал это. Скорее, его позиция по отношению к Москве была попыткой дипломатии — не в смысле мирской беседы, а в том, чтобы донести жесткие послания, внимательно изучить образ мыслей другого и попытаться добиться деэскалации. Этим не удалось повлиять на внешнеполитическое поведение России. Но все же нужно было попытаться.
Если Макрон будет переизбран, он, скорее всего, сохранит позицию твердого коллективного европейского ответа и сохранения открытой линии связи с Москвой.
Если Ле Пен победит, внешняя политика Франции в отношении России пострадает, но не будет отменена. Ее пространство для маневра будет ограничено тем фактом, что за последние месяцы геополитический контекст, внутриполитические дебаты и позиция общественного мнения изменились.