Организация может стать важным элементом многополярного мира, но с НАТО конкурировать вряд ли станет
Аргентина и Иран официально подали заявки на вступление в БРИКС после саммита организации 23−34 июня. Первым об этом 27 июня сообщил представитель МИД Ирана Саид Хатибзаде.Он пояснил, что заявка была подана, и в соответствии с этим глава КНР Си Цзиньпин пригласил президента Ирана Эбрахима Раиси для участия в саммите БРИКС, где он и выступил с речью. Раиси указал, что Тегеран готов предоставить свои возможности странам БРИКС для выхода на новые рынки и обеспечения энергетических потребностей.
Что касается Аргентины, президент страны Альберто Фернандес на заседании в формате БРИКС+ также заявил о желании его страны стать полноправным членом объединения, в которое уже входят Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР.
Вечером 27 июня официальный представитель МИД РФ Мария Захарова подтвердила, что эти два государства намерены стать членами организации.
«Пока в Белом доме думали, что бы еще в мире отключить, запретить и испортить, Аргентина и Иран подали заявки на вступление в БРИКС», — написала она в своем Telegram-канале.
Россия не возражает против расширения БРИКС, но перед этим нужно определить требования для кандидатов и разработать необходимые процедуры, заявил 27 июня помощник президента РФ Юрий Ушаков.
«Мы в принципе положительно смотрим на вопрос о возможном расширении этого объединения, хотя понимаем, что нужно к данной проблеме подходить очень и очень осторожно, аккуратно. Что мы предлагаем? Вначале определить процедуры и требования к возможным кандидатам на подключение к БРИКС. Главное, выработать эти правила возможного расширения, а потом уже рассматривать конкретные кандидатуры», — сказал он.
Ушаков заявил, что Москва рассчитывает на более тесное взаимодействие со странами Азии, Африки и Латинской Америки в формате «БРИКС+», который предполагает, что будет создаваться постоянный круг друзей объединения.
Сам Владимир Путин, выступая на саммите БРИКС, заявил, что лидерство стран объединения в сегодняшних условиях имеет особое значение для формирования многополярной системы межгосударственных отношений. Он также отметил расширение российского присутствия в государствах-членах. Товарооборот с ними по итогам I квартала 2022 года вырос на 38% — до $45 млрд.
А Си Цзиньпин в ходе саммита прямо сказал, что страны-участницы должны ускорить процесс по включению новых единомышленников в объединение, отметив, что в последние годы довольно много стран выражают желание вступить в БРИКС.
«Пустив новую кровь в наше объединение, мы привнесем новую жизненную энергию в БРИКС», — сказал он.
В качестве потенциальных членов БРИКС, помимо Ирана и Аргентины, обычно называют Индонезию, Турцию, Египет, Нигерию, Сирию, Бангладеш. Возможно, расширение БРИКС и включение туда Ирана и Аргентины, а затем потенциально и других государств, станет первым шагом на пути превращения объединения из неформального клуба по интересам в более четко оформленную и влиятельную организацию. С другой стороны, кажется, что сами участники БРИКС не до конца определились, чем именно они хотят ее видеть — неформальным клубом вроде G7, форумом по типу «Большой двадцатки», экономическим объединением, как ЕС или даже полноценным военно-политическим блоком — конкурентом НАТО.
В 2018 году тогдашний министр экономического развития Максим Орешкин, принимавший участие в саммите БРИКС в ЮАР, на вопрос о том, почему не было принято решение о расширении организации, пошутил: «Наверное, просто еще не придумали благозвучного названия». Это, кстати, тоже интересный вопрос — с включением Аргентины и Ирана к названию добавятся еще две гласные, что открывает пространство для фантазии от АБРИКИС до БАРСИКИ.
Насколько прочной будет структура после принятия новых членов пока сказать сложно. В прошлые годы разговоры о расширении ничем не заканчивались во многом из-за определенной аморфности организации. Кроме того, эксперты указывали на серьезные противоречия между ее членами, например, Индией и Китаем.
Тем не менее, как считает политолог Юрий Светов, переговоры последних лет даром не прошли, а события последнего года подтолкнули страны активней рассматривать перспективу вступления в БРИКС. Правда, для этого им придется хорошо взвесить все плюсы и минусы.
— Расширение международных организаций — это не простой процесс. Как видим, БРИКС в этом плане — более серьезная организация, чем Европейский Союз, который легко нарушает собственные принципы принятия новых членов по политическим соображениям. Сейчас кандидатами на вступление в ЕС объявлены Украина и Молдавия, Грузии в этом было отказано. Сербии же, которая также претендует на вступление в ЕС, канцлер ФРГ Олаф Шольц говорит: «Признайте Косово, урегулируйте территориальные проблемы, и мы вас примем». Но почему таких же требований нет к Украине и Молдавии, и даже Грузии?
Нюансы существуют при вступлении в любую международную организацию. Чтобы стать членом БРИКС, который теперь позиционирует себя, как один из центров влияния на мировые дела, нужно взвесить все плюсы и минусы, в том числе понять, от чего, возможно, придется отказаться. Например, Мексика давно говорит о том, что хотела бы вступить в БРИКС. Но у них есть соглашение о зоне свободной торговли с США. Что будет с этим соглашением? Неизвестно, поэтому Мексика пока воздерживается.
То же самое с Аргентиной, которая, с одной стороны, говорит о своем желании вступить в БРИКС, с другой — готова заместить Европе российские энергоносители, а с третьей — не хочет конфликтовать с США. Пока БРИКС не является безусловным императивом, когда вступившие туда государства сразу получают массу преимуществ, которые перекрывают то, что они потеряли от охлаждения отношений с другими.
Например, Иран уже находится под санкциями США. Сейчас идут шестисторонние переговоры о заключении всеобъемлющего договора о сотрудничестве, но американцы его блокируют. Вступление в БРИКС для Тегерана фактически означает, что они так и останутся под санкциями, и они должны это учитывать.
Хорошо уже то, что о расширении БРИКС начали думать и есть реальные претенденты. Си Цзиньпин перед последним саммитом четко сказал, что поддерживает идею расширения организации. Помимо прочего это означает готовность Китая компенсировать какие-то потери, которые понесут новые государства-члены.
А ведь у Ирана есть и другие мощные противники, помимо США. Это Израиль, который еще более непримиримо относится к Ирану вплоть до ликвидации ученых, участвующих в ядерных исследованиях. Это и Турция, которая соперничает с Ираном на региональной арене.
Аргентина, в свою очередь, претендует на роль лидера в Южной Америке, но там есть и Бразилия. Международные отношения — непростой процесс, в которых суммы с нулевых выигрышем не бывает, и потенциальные члены БРИКС оценивают плюсы и минусы. Что касается названия — это дело наживное. Вступит больше государств — могут придумать другое название.
«СП»: — А какое будущее у этой организации, может ли она стать полноценным экономическим блоком?
— Пока это неформальный клуб с очень привлекательными принципами. Его участники высказываются за равноправие всех государств мира, выступают против санкций и считают, что их задача — способствовать развитию отношений между государствами, а не конфликтам. При этом БРИКС не заявляет о претензиях на глобальную роль в мире, не собирается диктовать всем свои условия и правила, как делают американцы.
Но у него есть большие перспективы. Это растущая роль экономик Китая, Индии, России, Бразилии и ЮАР, а также огромное население. Почти половина населения земного шара живет в этих странах. «Большая семерка» претендует на то, что является чем-то вроде мирового правительства. Но в ней нет ни Китая, ни Индии, ни России. Только на КНР и Индию приходится 2,5 миллиарда населения. Россия — самое крупное государство мира по территории. И когда такие страны находятся за рамками G7, это выглядит довольно смешно. Давайте хотя бы сравним входящую в «Большую семерку» Италию и Китай.
«СП»: — Может ли БРИКС превратиться в военно-политический блок?
— Конечно, можно вспомнить выражение Владимира Ленина, что политика — это концентрированное выражение экономики. Но сейчас этот чисто экономический союз. Из политических принципов они руководствуются одним — это равноправие. БРИКС — это ни в коем случае не противовес НАТО. Просто представьте, где находятся эти государства. У России есть общая граница только с одним из них — с Китаем. У Китая также есть граница с Индией. У Бразилии и ЮАР общей границы ни с одним участником БРИКС нет. А какие могут быть военные союзы без общих границ?