В Минске рассказали, от чего нынешний президент спас страну в 90-е
Приход Александра Лукашенко к власти в 1994 году не позволил превратить Белоруссию в анти-Россию, считает заместитель председателя комиссии по международным делам нижней палаты парламента республики Олег Гайдукевич, комментируя 30-летие первых президентских выборов в республике, победу на которых одержал Лукашенко, который все это время и правит страной.
По утверждению Гайдукевича, в Белоруссии было бы в десять раз хуже, чем на Украине, поскольку радикального национализма, который хотел фактически войны с Россией, хотел запрещать русский язык, было еще больше.
Лукашенко тогда «реально спас Белоруссию, потому что тогда просто страшные вещи происходили», убежден депутат: «Страна зависела от Запада, экономика была разрушена, пятая колонна (нынешняя оппозиция — ред.) развивалась бурными темпами. Страну фактически хотели превратить в анти-Россию, как превратили Украину, и в западную колонию.
Лукашенко пришел к власти и стал бороться за суверенитет. С первой санкции, которую ввели против страны в 1996 году (после референдума — ред.) только за одно, — он выбрал курс на союз с Россией. А союз с Россией укрепил государственность нашей страны и суверенитет", — подчеркнул Гайдукевич.
Он также указал на правильность выбранной Лукашенко стратегии экономической политики в стране, которая не позволила распродать все Западу и сохранить элементы госуправления. Депутат также обратил внимание на роль Лукашенко в решении проблемы организованной преступности в 1990-х годах.
Не слишком ли он все драматизирует? Действительно ли Белоруссия имела все шансы повторить судьбу Украины?
Если все так, то что дальше? Ведь Лукашенко не вечен, а Запад не скрывает желания сменить власть в республике…
— Лукашенко изменил многое, — уверен советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Всеволод Шимов.
— Вся история Белоруссии после 1994 года проходит под знаком института президентства. Белоруссия — не просто президентская, а скорее суперпрезидентская республика. Правда, в своем окончательном виде эта модель сложилась не в 1994, а в 1996 году, по итогам конституционного референдума, который существенно расширил президентскую власть.
«СП»: Насколько, по-вашему, важна роль личности Лукашенко в истории республики. Если бы президентом бы не он, то что?
— Лукашенко — это типичный харизматический лидер с развитой волей власти. По сути, модель президентской республики была сформирована под него.
Окажись на его месте более слабый лидер, политическая система была бы более децентрализованной, с более слабым президентом и сильным парламентом, борьбой групп влияния и кранов. То есть действительно это в чем-то напоминало бы Украину.
«СП»: Прав ли Гайдукевич, что Лукашенко спас страну? Или он драматизирует?
— Лукашенко смог создать централизованную систему управления, которая оказалась весьма эффективной в условиях кризиса 1990-х. Благодаря этому Белоруссия прошла этот период очень мягко, без разгула криминала и такого катастрофического обвала уровня жизни населения, как в России. Кроме того, удалось избежать сползания в националистический и русофобский угар, как это произошло на Украине или в Прибалтике.
«СП»: Была угроза превращения Белоруссии в анти-Россию? Могла бы Белоруссия оказаться сегодня на месте Украины? В чем сходства, а в чем различия ситуаций?
— Да, была. В начале 90-х в Белоруссии шли те же процессы, что и на Украине. Проводилась политика, направленная на вытеснение и дискриминацию русского языка. Школьные учебники писались в антироссийском духе и в целом насаждалась соответствующая идеология.
Другой вопрос, что белорусский национализм более слабый, чем украинский, а белорусское общество практически целиком русскоязычное, поэтому и сопротивление этой политике было сильнее. Лукашенко в этом смысле четко уловил общественный запрос.
«СП»: Украина всегда была расколота по политико-географическому принципу. В Белоруссии такого никогда не было. А возможно в будущем? Там тоже ведь есть своя Западенщина, отторгнутая Сталиным у Польши…
— В Белоруссии нет такого контраста регионов. В языковом плане ситуация достаточно однородная — и на западе, и на востоке говорят на русском, с незначительными региональными особенностями.
Есть конфессиональная специфика — на северо-западе Белоруссии преобладают католики. Но, опять же, на сегодняшний день конфликта на религиозной почве в Белоруссии нет, а в бытовом плане католики и православные практически неотличимы, много смешанных браков.
Конечно, при желании антагонизм можно раздуть, но для этого потребуется несравненно больше усилий, чем на Украине. И, опять же, это во многом заслуга Лукашенко, что он не допустил подобного раскола.
«СП»: В Белоруссии скоро выборы президента. Чего от них ждать? Оппозиция готова снова попытаться отобрать власть, или на уже ни на что не способна?
— Выборы 2025 года должны пройти без эксцессов, власть полностью контролирует ситуацию в стране, оппозиции как таковой внутри Белоруссии сейчас попросту нет. По сравнению с 2020 годом в этом смысле ситуация сильно изменилась.
«СП»: Лукашенко не вечен, что дальше? Насколько устойчива созданная им система?
— Да, это, пожалуй, главная проблема. Система власти в Белоруссии выраженно персоналистская и заточена на личность действующего президента. Эту ситуацию пытаются исправить путем создания «коллективного Лукашенко» — Всебелорусского народного собрания, которое по новой редакции конституции наделено широкими властными полномочиями, оно должно уравновешивать и ограничивать фигуру президента. Очевидно, это задел именно на переходный период. А вот насколько удачной окажется эта переходная модель, покажет только время.
— Действительно, Александр Григорьевич Лукашенко — значимый феномен на постсоветском пространстве, который, между прочим, рассматривался одно время в качестве преемника Бориса Ельцина на посту главы единого государства, — убежден доцент Финансового университета Владимир Блинов.
— Безусловно, Белоруссия имела вполне серьезные перспективы стать почвой для русофобских сил. Историческая связь с антирусской Литвой и Речью Посполитой там может быть артикулирована без особых проблем.
Да, сейчас это кажется маловероятным, поскольку Лукашенко не дал особых оснований для развития этих идей. Правда, стремление Александра Григорьевича к самостоятельности всегда оставляло выбор к крену в сторону Европы.
Очень многое будет зависеть от того, какое завещание Лукашенко хочет после себя оставить. Только выдающийся политик подобный ему сможет продолжать сидеть на двух стульях, все другие или продадут влияние в стране европейцам, или войдут в состав России. В первом случае никакие обещания не позволят гарантировать жизнь и неприкосновенность наследникам. Во втором, все накопленное будет преумножено.