Эти места зовут российским Непалом. И красоты хватает, и мистики, и неизведанного. Северные джунгли — Алтайский государственный природный биосферный заповедник. 871 тысяча гектаров. На одного инспектора — 26 тысяч гектаров гор и тайги. Без дорог, без связи. А средство передвижения — лошадь или на своих двоих. Возможно ли развитие туризма на таких территориях? О национальной идее и коннице Чингисхана мы говорили с директором заповедника Игорем Калмыковым.
Игорь Вячеславович, браконьеры на таких просторах сильно досаждают?
Игорь Калмыков: Они были всегда. И будут, пока это выгодно для нарушителей закона. Но они должны знать, что рано или поздно их поймают и накажут.
Наши инспекторы очень сильные люди, любящие свою работу — не каждому дано уйти на 10-15 суток в глухую тайгу, ночевать под кедром в мороз и метель. Наша инспекторская опергруппа получила очень серьезную подготовку.
Думаю, в будущем они могут стать кем-то вроде "рейнджеров". Туристы будут видеть в них грамотных профессионалов, помогающих лучше узнать окрестные места, а браконьеры — грозную силу, с которой лучше не связываться. Мы активно сотрудничаем с различными структурами Алтая. Республиканская поддержка и внимание для заповедника очень важны.
Что бы вы поменяли в законе "Об особо охраняемых природных территориях"?
Игорь Калмыков: Необходимо сформировать национальную идею по особо охраняемым территориям: для чего они нужны, что дают народу? Должно прийти понимание: заповедники — национальная гордость, а не "хотелки" кучки экологов.
Алтайский заповедник и часть Телецкого озера, входящая в него, являются объектами всемирного природного наследия ЮНЕСКО. Общее название — "Золотые горы Алтая", вбирающее в себя Катунский заповедник, плато Укок и гору Белуха. Такой статус дает высокую степень защищенности, но этого мало. Я не раз говорил на различных совещаниях: назрела необходимость ввести и такое понятие, как "национальное природное наследие".
В 2009 году Алтайский заповедник вошел в международную сеть биосферных резерватов. Что это ему дает?
Игорь Калмыков: Идея создать такую сеть принадлежит еще советским ученым. Одна из задач такой структуры — работа с местным населением.
Любая особо охраняемая территория невольно создает зону конфликта. Люди разные: кто-то живет в гармонии с природой, а другой думает только о своей выгоде.
На территории заповедника находится село Яйлю. Большинство селян — разумные, трудолюбивые люди, которые принимают правила заповедника. Несмотря на ряд ограничений, село развивается — построена первая в России солнечно-дизельная станция. Раньше в Яйлю давали электричество на несколько часов в сутки.
У селян появилась сотовая связь. И мы не препятствуем развитию сельского туризма, появлению гостевых домов.
Эколого-просветительская деятельность заповедника в первую очередь должна быть направлена на детей?
Игорь Калмыков: Нет, на взрослых. Пока мы будем заниматься детьми, взрослые могут все угробить. Зачем нужна охрана природы? Не только, чтобы любоваться одним из проявлений Бога, это еще и важнейший ресурс для человека: воздух, вода, флора и фауна.
Природе все равно, будем ли мы ее охранять — это нам должно быть не все равно. Поэтому, кстати, в закон о биосферных заповедниках тоже пора вносить изменения. Там сказано, что у них могут быть биосферные полигоны, но что с ними делать, непонятно, детализации нет.
Должна быть национальная сеть биосферных резерватов. Это не значит, что мы должны замыкаться — ученые разных стран все равно будут общаться, несмотря на нынешний кризис, который, на мой взгляд, разразился именно из-за природных ресурсов. В этом мире России больше других досталось богатств, однако их нужно еще сберечь и сохранить для потомков.
На Телецком озере открыта дайв-станция "Зазеркалье". И в дайвинге на особо охраняемых территориях вы лидеры в стране. Опережаете даже морские заповедники.
Игорь Калмыков: А прошлом году мы презентовали первую в стране подводную экологическую тропу. Сотрудники "Зазеркалья" ведут интересные исследования, вместе с волонтерами занимаются чисткой озера.
Телецкое озеро — это полный экстрим. Холодное, отвесные, уходящие в бездну скалы. А после 15-20 метров погружения наступает космическая темнота
Дайвинг вообще одно из ярчайших проявлений экологического туризма. Телецкое озеро — это, конечно, полный экстрим: холодное, отвесные, уходящие в бездну скалы. А после 15-20 метров погружения вообще "выключается свет" и наступает космическая темнота. Немножко жуткая история, но ее любят профессионалы.
После Телецкого дайвинг в тропических морях все равно что ныряние в бассейн у отеля.
Мистические истории у вас случаются?
Игорь Калмыков: Алтай — один из центров развития человечества, и уже в этом заложены его сила, сакральность, мистика. С Непалом не случайно сравнивают. Туристам надо ехать сюда, чтобы прикоснуться к началу начал, зарядиться энергией, понять себя.
Что такое Телецкое озеро? Это же колоссальный массив воды, который можно сравнить с зеркалом, громадной линзой. И что в человек есть внутри, то оно и отразит, покажет ему. Люди всегда живут в ожидании чуда. А у нас происходят вещи, необъяснимые с позиций современной науки.
Это воины под водой?
Игорь Калмыков: Есть легенда, что на дне Телецкого озера стоят конники времен Чингисхана. У мыса Камги воины в доспехах и их лошади пошли ко дну — не выдержал тонкий лед. Кому-то из местных жителей удалось увидеть хорошо сохранившиеся в ледяной воде тела людей и животных. Что ж, теоретически такое возможно. Кстати, озеро замерзает раз в 10 лет, а напротив села Яйлю всегда остается открытая вода. Чем не чудо?
В наших северных джунглях археологам еще предстоит найти Алтарь — затерянную столицу загадочного Алтырского царства. А еще у нас есть обширный горный массив с вершиной Куркуребажи (3100 метров). Если посмотреть на него из космоса, то в его рельефе отчетливо прослеживаются лобная, теменная, затылочная доли и даже мозжечок. Мозг!
От Алтайского заповедника начинаются Саяны — еще один горный массив Южной Сибири. А в местах стыков энергия, идущая из недр земли, особенно мощная.
Все это особенно привлекает туристов!
Игорь Калмыков: Поэтому развивать на особо охраняемых территориях экологический туризм надо. Для этого, считают эксперты, можно задействовать не больше пяти процентов заповедной территории (у нас пока несколько сотых). А к Горному Алтаю нужен и крайне аккуратный подход. 16 апреля наш заповедник отметит 90-летие. И он не должен превратиться во вторые Сочи или Северный Кавказ с их массовыми местами отдыха и курортами. Иначе за дикой природой придется ездить в Монголию.